Армянская Эчмиадзинская Церковь при активной поддержке правительства Российской Империи на протяжении XIX века уничтожила Албанскую Апостольскую Автокефальную Церковь, что, в конечном счете, привело к окончательной деэтнизации этого древнейшего автохтонного народа Кавказа, считающегося одним из родоначальников кавказской культуры.

Книга «Арцах» Макара Бархударянца, изданная  в Баку в 1895 г., фундаментальный источник по истории Арцаха (Карабаха), важнейшей области древнего Албанского государства (IV в. до н.э.-VIII в. н.э.). В течение более чем 1000 лет Арцах являлся неотъемлемой частью всех существовавших впоследствии азербайджанских государственных образований, возникавших на территории бывшего Албанского Царства, где непрерывно и стабильно функционировала имевшая значительную паству Албанская Апостольская Автокефальная Церковь.

Деэтнизация карабахских (арцахских) албан в XIX в. - одного из древнейших автохтонных этносов Кавказа, который на протяжении более чем 2500 лет сохранил свою самобытность, религию, культуру, язык, самосознание и самоназвание (этноним), имела негативные исторические последствия как для албанского христианского населения Карабаха, так и для Кавказа в целом.

В представленном ниже материале из книги У.Гаджиевой «Деэтнизация кавказских албан в XIX веке» (Баку, 2004) перечислены вопиющие факты об арменизации албанских культовых памятников Арцаха (Карабаха).

⇔ ⇔ ⇔ 

Состояние христианских культовых памятников Арцаха и идеологическая ориентация албанских церквей после 1828 г.

Для более полного представления процесса арменизации албан, необходимо проанализировать состояние и судьбу албанских монастырей и церквей после 1828 г. Благодаря данным М.Бархударянца становится ясным, что стало происходить с наследием Албанской Апостольской Автокефальной Церкви в кратчайший для истории срок с 1828 г. до конца XIX в.

Согласно словам автора XIX в. (Макара Бархударянца – ред.), до 1828 г. «каждый округ Арцаха имел свой собственный монастырь и своего отдельного окружного настоятеля с монахами, который в своем монастыре управлял паствой того округа», вел службу, соблюдал исполнение христианами церковных обязанностей: духовных (совершение обедни, панихиды и др.) и материальных (выплата различных податей в пользу церкви). Каждый округ был епископством; один только Дизакский округ имел даже три епископства - одно в Дизапайте, другое - в Каваке, и третье – в Гтиче.

Следовательно, роль албанских монастырей Арцаха (Карабаха) была весьма важной, ведущей, объединяющей, консолидирующей всю албанскую христианскую паству того или иного округа. До 1828 г. монастыри, церкви, церковные обители строили светская знать, князья, некоторые строили католикосы. Интересен факт, что после 1828 г. монастыри в Арцахе не строились: в огромном перечне монастырей, приведенном в книге, указывается лишь одинединственный Двегский монастырь св. Саркиса в округе Завэ (Казах), строительство которого датируется 1845-1849 гг. (М.Бархударянц, II, 372).

Армянская Эчмиадзинская Церковь стремилась представить наследие христианских апостольских автокефальных церквей Кавказа (Албанской и Грузинской) как свое исконно собственное. С этой целью она, при поддержке царского правительства, стала реорганизовывать монастырско-церковную систему этих церквей, исторически обосновывая свое пребывание на землях епархий этих церквей. Несмотря на то, что Грузинская Православная патриаршая Церковь превратилась в составную часть Русской Православной Церкви - Грузинский экзархат, царское правительство позволило Армянской Эчмиадзинской Церкви и армянским ученым претендовать на наследие Грузинской Церкви и грузинского этноса, также как и на албанское.

Об этом пишет И.Г.Чавчавадзе: «Каждый народ имеет свой собственный облик, свои стремления, свои пожелания, свои порывы, свои особенности. Армянские ученые, трубящие на всех перекрестках о славе и величии их народа, при всяком случае унижают и стирают с лица земли грузин. Мы имеем немало примеров, что армяне силились стирать и уничтожать следы грузинского происхождения на грузинских храмах и монастырях, соскабливать или стирать с камней грузинские надписи, вынимать самые камни из построек и вставлять взамен их другие с армянскими надписями, о чем даже писалось в русских и в грузинских газетах».

Таким образом, в Грузии при сохранении функционирования грузинского духовенства, хотя и в искаженной для него церковной структуре и заниженных позициях, имели место вопиющие факты разрушительной деятельности армян по отношению к наследию Грузинской Церкви, к ее монастырям и церквам. Поэтому неудивительно, что в Арцахе к концу XIX в. не сохранилось никаких следов албанской эпиграфики, написанной на албанском языке, но есть эпиграфика только на армянском языке, что объясняется тем, что в условиях отсутствия Албанского католикосата, Албанской Церкви албанское духовенство было лишено каких-либо прав и позиций. Если грузинское православное духовенство, будучи в составе Российского православного государства, в XIX в. не смогло защитить свои храмы от посягательств и присвоения их армянами, то что говорить о Карабахе, где прямым преемником всего албанского церковного наследия стала Армянская Эчмиадзинская Церковь. Она уничтожала все албанское, что нельзя было трансформировать в угоду своим интересам.

Согласно сведениям М.Бархударянца, все надписи на стенах, дверях, притворах монастырей, церквей, скитов, надгробных плитах Арцаха к концу XIX в. сохранились на армянском языке. Именно этот факт, наличие надписей на храмах только на армянском языке является главным аргументом армянских ученых в их утверждении о принадлежности всех христианских культовых памятников Арцаха армянскому этнокультурному наследию. После ликвидации Албанского католикосата официальным языком богослужения и письма, разрешенным царским правительством, стал армянский. На протяжении всего XIX в. армянское духовенство организовало и успешно провело ликвидацию албаноязычной эпиграфики по всему Карабаху, монтируя армянские надписи на старых церквах и старинных монастырях, тем самым исторически обосновывая свое присутствие здесь. В пользу такого утверждения говорит логика исторических событий, исторических судеб армян, в силу которых армянский язык не мог быть языком межэтнического общения на территории Арцаха (Карабаха) за весь период его существования вообще, и в период, предшествующий XIX в., в частности.

Таким образом, разрушительная работа по трансформации надписей на храмах Арцаха албанского происхождения имела далеко идущие планы на будущее: зафиксировать армянский язык как язык богослужения и письма албан (аг-ванцев), используемый албанским духовенством на протяжении всех веков, вследствие чего причислить албанское духовное культово-архитектурное наследие в качестве исторически принадлежащего истории армянского народа. Если даже предположить, что население Арцах-Хаченского царства говорило на двух языках в ХII-ХШ вв. (и далее) - албанском и древнеармянском, подобно тому, как население низменной части бывшей Албании-Аррана писало и говорило на арранском (албанском), арабском и персидском, это вовсе не означает, что христианское население Арцаха этнически было армянским, так же как и население Аррана этнически не было ни арабами, ни персами. К тому же предположение о возможности наличия в Арцах-Хаченском царстве двуязычия - албанского и армянского должно быть доказуемо. Ибо условия наличия арабского и персидского языков в Аране объяснимы наличием арабов и персов. Но наличие армян, армянского фактора, как политического, так и конфессионального, пусть стабильного или временного, найти невозможно.

Христианское население Арцаха стабильно во все века сохраняло свое албанское этническое самосознание. К тому же язык никогда не был единственным показателем этнической принадлежности. Более того, в процессе исторического развития сотни народов в силу тех или иных исторических обстоятельств быстро меняли язык и религию, сохраняя при этом старую этническую принадлежность. Совершенно пагубно осмыслять наличие армяноязычной, но албанской по содержанию, эпиграфики в качестве армянской и доказывать ее принадлежность к армянскому этнокультурному наследию.  Лишь в этом суть того, что надписи на албанских храмах Арцаха дошли до нас на армянском языке, а на албанском их постарались уничтожить.

Теперь же рассмотрим, какую именно информацию несли в себе эти надписи на монастырях, историю какого этноса они сохранили в себе на протяжении веков до конца XIX в. Об албанском происхождении монастырей  свидетельствует содержание надписей на дверях, алтаре, притворе, стенах снаружи и внутри монастырей. Согласно этим надписям становятся ясными время (дата) и историческая обстановка, исторические события в момент строительства того или иного монастыря. К примеру, на северной ограде монастыря Гтич (XIII в., в округе Джебраил) было высечено: «...основали сию церковь в 690 (1241) г. ...в тяжелое время, когда народ стрелков опустошил много областей...» (М.Бархударянц, I, 76-78); на южном своде входа монастыря Спитаг Таг (XVIII в. в округе Джебраил) написано: «построено 1184 (1735) г. ...был хан Тахмаз» (М.Бархударянц, I, 65-66).

Благодаря этим надписям становятся известны имена албанских (агванских) князей, правителей Арцаха в момент строительства того или иного монастыря. В этих монастырских надписях, также как и в колофонах албанских евангелий, нет указаний на армянское происхождение правящей в Арцахе Гасан-Джалаловской княжеской династии, нет упоминания имен армянских правителей данного исторического момента, т.е. момента постройки и освящения того или иного монастыря, что свидетельствует о независимости правителей Арцаха, албанских князей. Это и было одним из условий самостоятельности и независимости Албанской Апостольской Автокефальной Церкви и ее католикосата до начала XIX в. Из надписей на монастырях становятся также известны имена албанских (агванских) католикосов, епископов, в правление которых были построены и освящены эти монастыри. К примеру, источник пишет, что в «монастыре Спитаг Таг находились грамоты, написанные агванскими католикосами Есаей, Нерсесом и Ованесом» (М.Бархударянц, I, 65-66).

Следовательно, монастыри Арцаха (Карабаха) строились при поддержке албанского правящего рода, «владык Арцахской страны», они освящались и подчинялись лишь Албанскому католикосату до 1828 г., в них хранились грамоты албанских католикосов. При сравнении эпиграфики албанских монастырей со сведениями колофонов сохранившихся албанских евангелий наблюдается преемственность системы передачи исторической информации. И в эпиграфике, и в колофонах одинаково зафиксированы датировка, исторические события как в самом Арцахе, так и за его пределами (правление турецких султанов и персидских шахов, войны, эпидемии и т.д.); имена албанских католикосов, представителей албанского правящего княжеского рода, а также сведения о территориальных пределах владений албанских князей.

Монастыри Арцаха были ценны своим культово-архитектурным историческим значением, ибо являлись памятниками албанской средневековой христианской архитектуры. Автор сообщает, что «монастыри до 1828 г. были обитаемы и в цветущем состоянии. После прекращения Агванского католикосата, т.е. после 1828 г. монастыри постепенно начали хиреть, лишаться монашеских групп и, оставаясь без присмотра, но большей части стали разрушаться». Далее автор с глубокой болью сообщает уже о конце XIX в.: «Ни одна область не имеет столько подобных святынь и мест поклонения, как Арцахская область; тем не менее, ни в одной области монастыри, скиты и святыни до такой степени полностью не лишены своей моральной и материальной славы, как монастыри и святыни в Арцахе».

Каждый монастырь Карабаха до подчинения Армянской Эчмиадзинской Церкви представлял собой историко-архитектурный, культовый памятник, свидетельствующий о культуре, духовности албанского (агванского) этноса того или иного периода. Чтобы изменить мощную структуру монастырско-церковных связей в Арцахе, необходима была очень тщательная работа по разрушению этих связей. На это уходили годы, и армянское духовенство очень хладнокровно и методично осуществляло отторжение паствы от ее культовых центров, разрушая церковные связи между монастырями и церквами Арцаха. Лишенные материальной основы существования и права ведения церковной службы монастыри, оставленные без присмотра до их полного разрушения, отторжения от религиозной жизни христианского албанского населения, теряли свою способность конфессионального функционирования для своей албанской христианской паствы.

Что же касается армяноязычных надписей на монастырях, скитах, надгробных плитах монастырских и церковных кладбищ, то они свидетельствовали о разрушительной силе, с которой Армянская Эчмиадзинская Церковь педантично, целенаправленно уничтожала всякое упоминание об албанском языке, албанском письме. А между тем албанский этнос на протяжении веков сумел сохранить свою самобытность, свою высокую духовность и свое этническое самосознание, выраженное в написании своей богатой истории на протяжении веков. Проанализировав основные факты, приведенные источником XIX в., становится ясным, что все монастыри, являющиеся центрами епи-скопств албанского католикосата, процветающие еще в 1828 г., были планомерно разрушены для того, чтобы перестать быть центрами духовного единения христианского албанского населения с целью его деэтнизации.

Зато Армянская Эчмиадзинская Церковь стала увеличивать число армянских григорианских церквей, которые и должны были выполнять эту церковную службу и в которые албанское христианское население должно было просто влиться. Албанские церкви Арцаха после 1828 г., т.е. после Туркманчайского договора, подверглись такой же участи, как и монастыри. Ярый противник всего чуждого ему, разрушитель чужой культуры, Армянский католикосат, претендуя на все чужое на Кавказе, не оставлял ни за кем права иметь то, что принадлежит ему по рождению, этнически и исторически, территориально и духовно.

М.Бархударянц пишет, что в  Джебраильском округе Арцаха, «ниже г. Джебраила, на левом побережье Аракса находятся развалины церквей, сел, кладбищ. Во время существования Агванского государства округ этот с многолюдными селами был в цветущем состоянии; ныне же многие из сел превращены в развалины»; в округе Варанда, «в Заристе и его окрестностях немало разрушенных селений и церквей»; на правом берегу р. Тертер, в округе Хачен «ниже монастыря Хатра имеются развалины церквей, часовен и кладбищ в разрушенных селениях Джохтак-егци, Вартана-гюх, Мрджан-шинатех».

Автор XIX в. сообщает: «большая часть надписей, как на могильных плитах, так и на крест-памятниках повреждены, разрушены, стерты. Не говорим уже о расхищениях, разбитых и раздробленных надгробиях, число которых очень велико, и на которых имеются надписи, но неразборчивые, т.к. части их исчезли». Возле «Дворца «Дарпасы» именитого Гасан-Джалаловского княжеского рода на правобережье речки Хачен в один ряд были построены 2 церкви: «ныне свод целиком накренился. Камни с надписями из дворца и храмов исчезли».

В книге «Арцах» приводятся целые списки разрушенных церквей, монастырей и святынь Карабаха к концу XIX в. Свидетельством полной осведомленности Армянской Церкви о происходящих в Карабахе разрушениях является приведенное автором письмо-грамота армянского католикоса Филиппа, адресованное прихожанам монастыря Джри-виштик – апостола Егише, который был «престольным пребыванием заместителя Наместника Кавказского». В письме армянский католикос выражает свою озабоченность в связи с опустошенностью монастыря и отсутствием в нем пастыря. Здесь приводится большой список сел, составляющих приход этого монастыря, которые находились в развалинах: Атерка, Акани, Дакатага, Кулатага, Мохратага, Кисапата, Мец-шика, Махинц, Малаткака,

Верхнего Шталага, Сохла-пата, Афитулы, Титула, Ухтакана, Кокта, Егакера, Цакара-шен, Банка, Пашиса, Экблода, Мирзика, Восканана, Цинла, Гетамеча, Амасрапаков. В указанном письме-грамоте армянский католикос Филипп обещает свою помощь прихожанам и монастырю.

Так Армянская Церковь «заботилась» об албанских церквах и ее христианской пастве, доводя их приходы до разорения и разрушения, ибо, как было нами не раз отмечено, согласно словам М. Бархударянца, еще в 1828 г. все культово-церковное наследие Албанской Апостольской Автокефальной Церкви было в цветущем состоянии. Таким образом, местное население, как христианское, так и мусульманское, берегло все до упразднения и иерархической реорганизации Албанской Апостольской Автокефальной Церкви Армянской Эчмиадзинской Церквью, когда албанское этнокультурное наследие было доведено до полного физиче ского разрушения, уничтожения.

Следует отметить два пути, которыми Армянская Церковь приобщалась к албанскому христианскому наследию:

1. Разрушение культовых сооружений;

2. Преобразование некоторых албанских церквей – в действующие армянские.

Примером может служить Соборная церковь св. Иоанна Крестителя, построенная в Гяндже в XVII в. М.Бархударянц пишет: «Сия церковь святого Иоанна построена при албанском католикосе Ованесе в 1082 (1633) г. Заложена с основания паперть сей церкви св. Иоанна в патриаршество владыки Ефрема и в архирействе архиепископа владыки Нерсеса». «В южной нижней скинии находится 2 могилы; на надгробном камне первой могилы высечено: «Здесь почиет Нерсес Агванский святой католикос».

Таким образом, это была албанская церковь, построенная при албанском католикосе в XVII в. К концу XIX в. эта Соборная албанская церковь была преобразована в действующую армянскую. Интересен факт, что в ГИААР до 1983 г. хранился фонд этой церкви под названием «Армянская Церковь св. Иоанна в Гяндже». Примечательно, что в 1983 г. Армянская ССР запросила этот фонд, как принадлежащий ее Церкви, и этот фонд был нами им отдан, в результате чего данные, содержащиеся в этом фонде, теперь для нас потеряны безвозвратно.

Таким образом, педантичность разрушительной деятельности Армянской Эчмиадзинской Церкви по отношению к Албанской, попытки искоренить следы Албанской Апостольской Автокефальной Церкви усматриваются в следующем:

во-первых, Эчмиадзин функционирующие в Арцахе албанские церкви в большинстве разрушает и лишь незначительное число преобразовывает в действующие армянские;

во-вторых, заменяет албанские культовые памятники армянскими, увеличивая число армяно-григорианских церквей в Карабахе;

в-третьих, ограничивает использование албанских евангелий, уничтожая их вместе со всей албанской богословской литературой, заменяя их армянскими.

Из книги: Ульвия Гаджиева. Деэтнизация кавказских албан в XIX веке. Баку. «Нурлан», 2004. -120 с.